Кто убил Иисуса Христа?
Ещё подростком, читая Евангелие, я был поражён безобразной сценой, которую устроил Христос в иерусалимском храме. Уж больно не вязался с личностью и проповедями Христа этот внезапный и совершенно немотивированный выброс агрессии. Христос переворачивал столы, кричал, ругался. Потом эта сцена получила название «изгнание торговцев из храма»... Подробнее >>>
Кто убил Иисуса Христа?
Кирилл Коликов
Поэтому, я надеюсь, Вас заинтересует статья, рассказывающая о Христе с совершенно неожиданной точки зрения – экономической.
В основе всех событий лежат деньги. А в основе экономики лежит человеческая психология.
Ещё подростком, читая Евангелие, я был поражён безобразной сценой, которую устроил Христос в иерусалимском храме. Уж больно не вязался с личностью и проповедями Христа этот внезапный и совершенно немотивированный выброс агрессии. Христос переворачивал столы, кричал, ругался. Потом эта сцена получила название «изгнание торговцев из храма».
Хотя историки прекрасно знают, что никаких торговцев в иерусалимском храме никогда не водилось просто из-за отсутствия там места, а менялы сидели на площади перед храмом.
Если бы акт вандализма учинил кто-то другой, мы бы, разумеется, квалифицировали его деяния, как злостное хулиганство. Именно так восприняли действия Иисуса и современники.
Почему же за кощунство Христа не убили сразу?
Только ли потому, что Христа всегда сопровождали 12 здоровенных лбов, некоторые из которых были вооружены?
Почему, наконец, Христос устроил «еврейский погром» именно перед праздником Пасхи, ведь до того он тысячу раз видел эти злосчастные столы и спокойно проходил мимо?
Эти вопросы не давали мне покоя, и я вплотную занялся расследованием.
Фарисей и саддукей – братья навек!
Экономика Древнего мира была немногим проще сегодняшней. Давайте разберёмся в финансовой системе Римской империи.
Говоря сегодняшним языком, Христа погубили тогдашние олигархи за то, что он требовал прекратить валютные спекуляции, основанные на инфляции, и вложить капиталы в реальный сектор экономики.
Христа убили большие деньги
Геологически так сложилось, что на Востоке были месторождения золота, а в Апеннинах – серебряные рудники. Стало быть, Рим был богат серебром, а Азия – золотом.
Поэтому 1 г золота в метрополии стоил 12,6 г серебра, а на Востоке, в том числе в Иерусалиме, за тот же грамм золота давали 4,7 г серебра.
Рано или поздно, кто-то должен был этой разницей курсов воспользоваться...
Иудея являлась единственной провинцией Римской империи, которой было позволено чеканить свои монеты. Правда, с определёнными ограничениями: туземцы могли чеканить только сикли – особые религиозные деньги.
Дело в том, что на римских монетах были языческие изображения, которые по иудейской вере нельзя вносить в храм. А подношения делать надо. Поэтому левиты (иудейские священники) и попросили у Рима права печатать свою монету.
Сикли продавались прямо у входа в храм на меняльных столах (именно их и крушил Христос). Это была здоровенная монета – 1 сикль равнялся аж 20 динариям.
Каждый взрослый иудей обязан был на Пасху пожертвовать храму полсикля. Обязательные ежегодные пожертвования были, как бы, налогом с простых евреев на поддержку местной власти.
Иудеей тогда, помимо римского наместника, управлял «религиозный парламент» – синедрион. В синедрионе было две партии – саддукеи и фарисеи. Нам совершенно не важно, чем они отличались друг от друга по идеологии, не будем вдаваться в их религиозные оттенки. Но если проводить современные политические аналогии, то саддукеи были ближе к патриотам, а фарисеи – к центристам с лёгким налётом либерализма.
Фарисеи были прагматиками, а саддукеи ортодоксами. Меняльные столы, то есть, все финансовые потоки храма, были полностью подконтрольны фарисеям.
Это – естественно: прагматики всегда ближе к деньгам, чем твердолобые патриоты. За твердолобость, кстати, фарисеи саддукеев очень не любили. Не любили, но поддерживали финансово.
За что? Патриоты-саддукеи всегда резко выступали против западных оккупантов, переводя, таким образом, стрелки народного гнева с фарисеев на римлян.
Патриоты-саддукеи сочувствовали террористам – зелотам. Саддукеи твердили о традиционных ценностях, размываемых западной заразой.
Короче говоря, саддукеи отвлекали трудящиеся массы от богатеющих левитов. Римляне, мол, во всём виноваты. Хотя всё было наоборот...
Как-то вечером патриции собрались у Капитолия...
Всё было совсем наоборот: прагматичные фарисеи конвертируют полученное от меняльных столов серебро на золото по курсу 1:4.7, грузят это золото на корабли и везут в Рим, где меняют на серебро по курсу 1:12.6, и везут серебро обратно в «родные палестины».
Где снова меняют на золото и вновь отправляются в неспешное плавание через Средиземное море в известном направлении. Уолл-Стриту и не снилась такая рентабельность валютного арбитража!..
А что же Рим?
«Рим погубила роскошь» – общеизвестная, почти пошлая фраза. Но эта пошлость – горькая правда.
В Рим исправно поступали налоги из провинций. Но поступающее, в виде монет, золото не накапливалось, а утекало, как песок сквозь пальцы.
Во-первых, его банально переплавляли в украшения.
Во-вторых, огромные гонорары в серебряных сестерциях платились приезжим артистам, которые, прежде чем уехать, естественно, переводили серебро в «международную валюту» – золото – и увозили жёлтый металл из Рима.
Устраивались бесплатные зрелища для плебса. За золото нужно было закупать диких зверей из Африки для гладиаторских игрищ. Нужно было годами учить и содержать самих гладиаторов. А гладиатор, как известно, товар разовый.
Практически все аристократы Рима, как и положено родовитым аристократам, давно уже живут в долг. А кто ростовщики, коим они должны немыслимые суммы? Большей частью выходцы из провинции – евреи.
В общем, внутренний долг растёт. Рим катится в пропасть. Император Тиберий это понимает. Тиберий пытается бороться с экономикой проедания, воюет с роскошью: издает антиалкогольные указы, высылает из Рима артистов, закрывает элитные рестораны, пытается директивно сдерживать цены.
Это, естественно, ни к чему хорошему не приводит. Напротив, растёт инфляция, процветает чёрный рынок, в обществе накапливается напряжение.
Растёт раздражение аристократов против ростовщиков. Растёт раздражение администрации против финансовых спекуляций фарисеев, отнюдь не способствующих укреплению денежной единицы Рима.
Растёт раздражение аристократов против императора Тиберия, который ограничивает их в развлечениях. А когда творятся такие дела – и до заговора недалеко.
И заговор, с целью убийства Тиберия, действительно случается. Во главе заговора некто Луций Элий Сеян – префект преторианской гвардии. Здесь необходимо небольшое, но любопытное отступление. Заговор Сеяна состоялся в 30 году нашей эры. Раньше считалось, что Христа распяли в 33 году н.э., когда ему стукнуло 33 года.
Но современные богословы и историки отодвигают эту дату на три года назад – в нисан года тридцатого, то есть, всё случилось, как раз, в период заговора против Тиберия. «Тиберия – в Тибр!» – таков лозунг заговорщиков.
Сеяну нужна поддержка на случай вероятной гражданской войны. И Сеян пишет своим старым друзьям, в том числе Понтию Пилату. Просит поддержки.
Пилат соглашается. Но у него проблема: прокуратор не уверен, пойдут ли его легионеры воевать за самозванца. Тем более, что из-за разницы золото-серебряных курсов в Риме и на Востоке на свою зарплату легионеры могут позволить себе в Иудее жить в три раза лучше, чем в метрополии.
Значит, нужно дать легионерам деньги. А где взять? Пилат – простой римский чиновник, живущий на одну зарплату. Откуда у чиновника такие деньги?
Но прокуратор знает, где нужная сумма имеется. Однажды он уже брал из этого источника...
Гигиена важнее Бога
В Иерусалиме была очень старая канализация. На улицах воняло. Городу грозили эпидемии. Пилат неоднократно писал в Рим, чтоб дали денег на починку. Столица отмалчивалась.
А местные власти в лице фарисеев и саддукеев денег на коммунальное хозяйство жалели, полагая, что канализация находится в федеральном подчинении. Причём, случись эпидемия, граждане-то будут всё валить на проклятых оккупантов!
И Пилат решился на смелый ход. Он силой взял деньги из корвана – казны храма. И на эти деньги провернул огромные строительные работы – обновил канализацию, водопровод построил, городские бани.
Естественно, в Рим тут же полетели доносы и жалобы от первосвященников: «Мы все налоги заплатили, а Пилат из священной казны деньги забрал!!!»
В Риме, по этому поводу, даже сенат заседал. В первый раз Пилату удалось отвертеться. Сенаторы оправдали Пилата: «Бани – важнее храма!» Но сейчас повторить тот же трюк Пилату уже не удастся.
В Риме тут же станет известно, что прокуратор опять взял из корвана кучу денег. «А зачем?» – тут же спросят сенаторы. Не ответишь же, что на заговор... Значит, надо подумать. Крепко подумать.
Главный лозунг Христа
Пилат жил в столице Иудеи Кесарии. И лишь на праздник Пасхи, на недельку, традиционно приезжал в Иерусалим –
привозил в храм дары от римского императора.
И как раз в самый его приезд в четырёхстах метрах (!) от резиденции Пилата случается вопиющее безобразие – некий молодой человек громит перед храмом столы менял. Естественно, об этом Пилату становится известно мгновенно.
Почему же Пилат делает вид, что ничего не произошло? За такие дела, по местным законам, вообще-то, смертная казнь положена, а выносить смертные приговоры – прерогатива римских властей.
А потому Пилат молчит, что странный молодой человек бросает интересный лозунг: «Отдайте кесарю кесарево!» Причём, явно бросает его в расчёте на уши прокуратора.
И Пилат понимает, что демонстрация устроена лично для него. И против тех, кого он, государственный человек, всеми фибрами души ненавидит и презирает – фарисеев и саддукеев.
Молчанию Пилата есть оправдание: прямых оскорблений кесарю не было, а в ваши туземные религиозные разборки я вмешиваться не хочу. Ведь вы же не просили меня о смертном приговоре смутьяну, правда, господа левиты?
Действительно, господа левиты почему-то не просят смертного приговора для возмутителя спокойствия. Даже не схватили его. Чего это они стушевались?
А они боятся! Ведь, для вынесения приговора, Пилат может не полениться и потребовать личной встречи с Иисусом, дабы, по римскому праву, устроить справедливый суд. А фарисеи боятся этой встречи. Именно потому, что её так хочет Иисус.
Что, к тому времени, Пилат знал об Иисусе?
Что Иисус – профессиональный проповедник, обладающий определённой харизмой и пользующийся успехом у местной публики. Что зелотов не поддерживает.
Что, по слухам, гуляющим в Галилее, настоящим отцом Иисуса был не престарелый плотник Иосиф, а римский солдат Пандира...
И здесь Пилат не мог не почувствовать лёгкого налёта симпатии к проповеднику. Ведь, он был не грязный иудей, а наполовину римлянин!
Возможно, это было первой психологической ниточкой, связавшей Пилата и бродячего проповедника из Назарета.
Есть такая партия!
Итак, Иисус хочет встречи с Пилатом. Пусть даже его приведут к прокуратору на смертный суд.
Зачем ему такой риск?
А затем, что Иисус – не слепой. Он прекрасно видит всё, что творится вокруг.
Он видит нарастающее раздражение Рима против финансовых спекуляций Иерусалима, раздражение Пилата волной терроризма со стороны зелотов, убивающих римских граждан, поджигающих строения, отравляющих колодцы.
Он видит, как нарастает пропасть между вопиющей роскошью, в которой живут левиты, и нищетой простых горожан.
Единственный, кто ещё как-то, по долгу службы, поддерживает порядок в городе и стране – Понтий Пилат. Проклятый оккупант. Жестокий, немилосердный правитель, которого ненавидят здесь все – и левиты и простолюдины.
Христос понимает: добром всё это не кончится. Рано или поздно, напряжение разрядится кровью. Кстати говоря, так оно и случилось.
Через непродолжительное время после распятия Христа, вспыхнуло восстание, которое было жестоко подавлено Титом, а храм – финансовая опухоль империи – был римлянами разрушен (о чём, между прочим, Христос недвусмысленно намекал в каждом выступлении).
Христос считает необходимым вложить накопленные спекулятивные капиталы в реальный сектор экономики – в виноградники, мастерские, кузницы, рудники... Хватит уже набивать карман!..
Тезис о том, что «делиться нужно», красной строкой проходит через проповеди Христа. У Ииуса, к тому времени, есть своя партия – не зря он ходил по Иудее и вербовал сторонников. Даже в синедрионе у Назаретянина есть свои сторонники среди наиболее прогрессивного крыла фарисеев – некие Иосиф Аримофейский и Никодим.
Мечта Иисуса – войти со своей партией в парламент (синедрион) и повлиять на распределение финансовых потоков: прекратить валютные спекуляции, позаботиться, наконец, о рушащемся городском хозяйстве, организовать помощь нуждающимся и социально необеспеченным слоям населения.
Ясно, что добровольно левиты его в синедрион не пустят. Тем паче, что заседать там могут только члены семей левитовых. Парламент-то – сословный.
А вот, с помощью Пилата, акцию с появлением третьей – Иисусовой – партии в парламенте провернуть можно. Если только Пилат отпишет в Рим: мол, появился здесь один очень полезный человечек, которого необходимо ввести в туземный сенат для блага Великого императора Тиберия, – то вопрос будет решён.
Взамен Христос пообещает Пилату «отдать кесарю кесарево»: будучи полноправным членом синедриона, он сможет выкупить часть меняльных столов и переориентировать финансовые потоки в пользу Рима вообще и Пилата в частности.
Кто на нас с мечом пойдёт...
Первосвященник Каиафа – глава синедриона, или, по-современному говоря, спикер религиозного парламента, конечно, сразу понял, кому именно адресована фраза: «Кесарю – кесарево».
Стало быть, Иисус – прямая угроза финансовому благополучию храма. Сдать его римлянам, попросив смертной казни у Пилата, – риск.
Остаётся одно – по-тихому пристукнуть самозванца. А это сделать не так уж просто.
Во-первых, Иисус – прирождённый конспиратор (в этом мы чуть позже убедимся).
Во-вторых, Иисус действительно всюду ходит с охраной. Причём, некоторые из апостолов вооружены. Пётр, например, всегда ходил с мечом (в конце концов, он им воспользуется, как мы знаем).
Меч – редкая привилегия: ходить с оружием разрешено только римским гражданам – это их неотъемлемое право, в отличие от неграждан. Туземцам, за ношение оружия – смерть через распятие. Да-же храмовая стража синедриона вооружена деревянными дубинками и кольями.
Значит, Пётр – римский гражданин. Как Пётр, рожденный в Иудее, мог стать римским гражданином? Например, повоевав римским наёмником.
В 19 году племянник Тиберия Германик воевал в Каппадокии и Армении. Естественно, во вспомогательные войска он набирал наёмников откуда поближе – с Востока.
Наёмникам за особые заслуги перед Римом давали награду – Крепостной венок или Гражданский венок. Носитель такой награды автоматом получал гражданство. Видимо, Пётр был хорошим солдатом.
Служили наёмники в кавалерии, следовательно, у Петра не короткий меч – гладиус, а длинный кавалерийский – спата. Большой меч под одеждой не спрячешь, его можно носить только открыто.
Следовательно, каждый в Иерусалиме знает – Иисуса окружают вооружённые люди. На них с кольями переть бессмысленно.
Значит, днём Иисус всегда появляется в городе в окружении охраны из бывших наёмников... Ночует он в пригороде на виллах своих зажиточных друзей. Как его взять?
И тут Иисус подставился сам!
«У вас продаётся славянский шкаф?»
Близится праздничная пасхальная ночь. Иисус говорит ученикам: сходите, мол, в город, сегодня мы будем отмечать праздник там, я так решил.
Идите по такому-то адресу к такому-то человеку (примечательно, что ранее этот адрес и этот человек были апостолам не знакомы). Внимательно посмотрите, есть ли там кувшин. Если кувшин на месте, смело заходите и говорите хозяину такие-то слова.
Ученики выполняют всё в точности. Идут на место. Там, как говорят в шпионских романах, снимают пароль (обнаруживают, что кувшин на месте, и значит, явка не провалена).
Говорят хозяину нужные слова... И только потом на явку приходит Иисус с остальными. Явка – небольшой ресторанчик. Хозяин, содержатель ресторанчика, – человек Христа.
Какое-то время Иисус с апостолами пьют и гуляют. Нервничают только двое – Иисус и Иуда. Во время гулянки Иисус вдруг говорит Иуде примерно следующее: «Ладно, иди и делай, что задумано!» Иуда уходит.
А Иисус, немного погодя, предлагает всем подышать воздухом. Ничего необычного в этом предложении нет, нам всем оно очень понятно: люди гуляли, пили вино – теперь надо немного проветриться.
Но, вместо того, чтобы просто проветриться, Иисус ведёт всех... за город, за речку Кедрон – в Гефсиманский сад. Зачем? Почему?И самое главное – ведь Иуда ушёл раньше остальных. И о том, куда именно направится Иисус с учениками, он знать не мог. Если, конечно, Иисус сам не сказал ему об этом заранее.
Но ведь, Иуда точно привёл людей первосвященника в Гефсиманский сад, где и «сдал» им Иисуса! Значит, план был разработан ими обоими.
Можно предположить, что сказал Иуда Каиафе. То, что велел сказать Иисус: люди Иисуса перепились и дрыхнут сейчас в Гефсиманском саду. Сопротивления они не окажут. Да и место глухое. Естественно, Иуда попросил денег «за предательство». Ибо бескорыстие – подозрительно.
Ночь. Пригород Иерусалима. Гефсиманский сад. Иисус сильно нервничает: Назаретянин поставил на карту свою жизнь. Появляется Иуда с отрядом головорезов Каиафы.
Иуда целует Христа... И не говорите мне, что это был предательский поцелуй!!! Нет, это был братский поцелуй! Поцелуй людей, затеявших большое общее дело. «Держись! Я сделал всё, что ты просил!» – вот смысл Иудиного поцелуя.
Вот тут Пётр и пускает в ход свой меч... Если бы храмовая стража пришла просто арестовать Иисуса, стычки бы не было. «Вы арестованы, пройдёмте!» – «Очень хорошо, я давно этого жду. Идём».
Нормальный мирный вариант – вариант ареста. Но Христа пришли не арестовывать, а убивать под покровом ночи. Именно поэтому вспыхивает быстротечная схватка, окончившаяся кровью.
Пётр отрубает ухо одному из нападавших. История донесла до нас даже имя пострадавшего: Малх. Иисус останавливает резню. И Пётр опускает меч.
Что, собственно, случилось? А случилась жуткая для Каиафы неприятность – коллективная драка в праздничную ночь с нанесением тяжких телесных, в которой участвовали его люди.
И самое противное во всём этом – произошло нападение туземцев на римского гражданина! Римлянин даже был вынужден применить оружие. Такое дело не замять. С таким делом Пилат будет разбираться лично.
Трижды не пропоёт петух...
Иисуса ведут в город. Сзади, на всякий случай, идёт Пётр с мечом. Мало ли что...
Привели в дом Каиафы. Ситуация накаляется. Христос получает пару оплеух. Пётр не вмешивается. Его роль – главный свидетель, римский гражданин.
Кто-то узнаёт Петра, показывает пальцем: да он, блин, сам апостол, Христов дружок! Пётр отрицает: да нет, я так просто гулял ночью по садику, вижу – хотят парня мочить. Может, думаю, разбойники? Решил защитить паренька... Но Петра опять кто-то опознаёт.
Испугался ли Пётр, как предполагают Евангелия? Навряд ли... Пётр – ветеран войны. Начальник Иисусовой охраны и не такое видел в жизни.
Просто ситуация становится всё менее определённой: то ли Пётр действительно Христов подельник, свидетельство коего нужно на десять поделить, то ли и вправду случайный прохожий, но, в любом случае, – римский гражданин.
И ничего туземцы с ним поделать не могут, даже если захотят. Он – не в их юрисдикции. Поэтому, Пётр спокойно уходит: ситуация окончательно вышла из-под контроля Каиафы, теперь Иисуса и подавно убить невозможно – весь город переполошили.
Да и дело своё Пётр, в общем-то, уже сделал – Иисус живым доставлен в город. После такого скандала он уж точно попадёт к Пилату. Левиты будут просить у Пилата предать его смерти.
Пилат фарисеев ненавидит. Значит, попадёт он к Пилату, как враг его врагов. То есть, друг. И у него есть, что сказать прокуратору! Иисус сделает наместнику предложение, от которого тот не сможет отказаться.
Расчёт Христа был верен. Иисус не учёл только одного момента – он не знал, да и не мог знать, что в Риме зреет заговор Сеяна против Тиберия. И Понтий Пилат – его участник.
Таланты Понтия Пилата
Пилат не просто участник заговора. Он – в цейтноте! Пилату срочно нужны деньги. У него нет времени реализовывать политические схемы Иисуса. Хотя схемы, безусловно, интересные. Красивые схемы!
И если бы он, Пилат, не поставил уже жирный крест на Иудее, если бы ему вскорости не нужно было грузить легион на галеры и идти в Рим на поддержку Сеяна, он бы, конечно, сделал всё, как надо – отписал в Рим, ввёл Иисуса в синедрион, затем, используя Иисуса, как подставное лицо, откупил бы часть меняльных столов...
Но времени нет...
Что случилось после разговора Христа с Пилатом, в точности неизвестно. Евангелия, например, повествуют, что Пилат зачем-то отправил Христа к Ироду Антипе.
Зачем? Кто такой Ирод? Ирод – царь Галилеи и Переи, человек с «европейским образованием». Он вырос и выучился в Греции. Он привык к имперскому лоску и роскоши. Ирод живёт в столице Галилеи Тивериаде. Неужели туда Понтий послал арестованного? Нет, скорее всего, в Иерусалим Ирод, как и Пилат, приехал только на праздник.
Возможно, Понтий хотел посоветоваться с европейски воспитанным и проримски настроенным Иродом? Тем паче, что Иисус родом из Галилеи...
Есть и другое свидетельство тех событий – свидетельство древнеримского историка Иосифа Флавия.
До нас дошёл древнерусский перевод с арамейского книги Флавия «Иудейская война».
Там ясно написано, что, после встречи с Иисусом, Пилат отпустил его, затем встретился с первосвященником, взял у него 30 талантов денег и вновь отдал приказ арестовать Христа.
Что же произошло? Да Пилат просто использовал Христа для шантажа: смотри, Каиафа, я не нашёл в нём никакой вины, и теперь он свободен, он в городе, твой противник.
А завтра я могу поставить его перед толпой рядом с собой, и тогда его сторонники, в том числе и в синедрионе, скажут: «Вот он, Мессия, которого мы ждали, своей мудростью сумевший убедить даже заклятого врага иудеев!»
Никогда в жизни Пилат не продал бы Христа, если бы ему срочно не нужны были деньги! 30 талантов – это всё, что собрали левиты за праздничные дни.
30 талантов – это 780 килограммов чистого золота. Двенадцать брусочков 10х20х50 сантиметров. Годовая зарплата всего легиона. Можно просто показать золото солдатам, и они пойдут за Пилатом куда угодно. Даже на родину.
Сдав Христа, Пилат поступил так, как всегда поступал в жизни. Но, в этот раз, на душе у него скребли кошки.
Что же мешало римскому прокуратору успокоиться после удачно проведённой операции?
Тонкая ниточка симпатии, которая протянулась между ним и человеком из Назарета.
Последняя попытка
Обращался ли Пилат к народу на площади с вопросом: «Кого вам отдать?» – в честь праздничка, как о том говорят все Евангелия? Возможно. И даже вероятно.
Во-первых, та самая психологическая ниточка. Всё-таки, предав Христа, благородный римлянин чувствовал себя не в своей тарелке.
А, во-вторых, прокуратору, просто из деловых соображений, ужасно не хотелось терять полезного человека.
Да и 30 талантов теперь лежат не в корване, а в крепости Антония – иерусалимской резиденции Пилата. Каиафа обратно их уже не заберёт. Значит, можно попытаться спасти Христа.
Тем более, что, в честь праздника, нужно одного из осуждённых отпустить. И Каиафа ничего не возразит: толпа отпустила! Обычай!
Казнить должны были четверых: Иисуса – за богохульство, двоих террористов-зелотов (явных врагов режима) и Варавву – обычного уголовника, прошедшего по бытовой статье.
Пилат обращается к толпе, рекламируя ей Иисуса, называет его царём. Но Каиафа тоже не вчера родился, он-то свои национальные обычаи и особенности знает назубок! Толпа, обработанная первосвященником, взревела: «Варавву! Отдай нам Варавву!» Понтий только скрипнул зубами.
...А может быть, Каиафа и не обрабатывал толпу, просто иудеи не могли простить Иисусу недавнего надругательства над храмом?..
Узнав, что их план сорвался, Иуда в отчаянии бросает полученные от Каиафы деньги через забор дома первосвященника и кончает жизнь самоубийством, понимая, что на нём теперь будет висеть несмываемое клеймо предателя, ибо единственный человек, кто знает правду и мог бы его оправдать в глазах апостолов и потомков, идёт сейчас на Голгофу...
Живой труп
И всё-таки, Пилату не по себе. Не хочет он смерти Христа! Мёртвый Христос Пилату не нужен. Мёртвый Христос нужен Каиафе.
Не часто так случается, что события идут против воли прокуратора. Пилат зол. Он велит проделать злую шутку: к Иисусову кресту приколотить табличку «Царь Иудейский», прекрасно зная, что это оскорбительно для иудеев.
Левиты просят убрать унижающую табличку, но Пилат резок: нет!
К месту казни зелоты Гестас и Дисмас несут кресты сами. Христос свой крест не несёт.
Римские солдаты, у которых, видимо, в отношении Христа особые инструкции, ловят какого-то мужика по имени Симон. Этот Симон тащит, вместо Иисуса, его крест.
Более того, когда, уже на кресте, Христос просит пить, римский солдат протягивает ему губку, смоченную «поской» из солдатской фляги.
В разных Евангелиях этот напиток описан по-разному – где-то он назван вином, где-то уксусом (интересно, кто бы и зачем принёс на место казни уксус?).
На самом деле, поска – солдатский напиток со специально подобранным солевым составом (вода, уксус и яйца), чтобы в походах утолять жажду, приводя в норму солевой баланс организма... Какая забота о приговорённом преступнике!
Время сыграло с синедрионом злую шутку. Сейчас – вторая половина дня. Завтра – суббота. В субботу ничего делать нельзя.
Оставлять преступников на крестах тоже нельзя. Значит, кровь из носу, их надо похоронить до 24.00. Но они просто не успеют умереть до этого времени!
Смерть на кресте – процесс долгий. На кресте человек умирает трое суток, а если погода не жаркая, если дожди, то нужно пять-семь дней ждать.
Специальная подставочка даже предусмотрена для ног распятого, на которой он стоит, либо специальный колышек под пах, на коем распятый, как бы, сидит – и всё для того, чтобы подольше помучился.
Правда, есть способы смерть ускорить. Например, прибить руки гвоздями. «Гвоздили» ведь не для того, чтобы усилить страдания, напротив – чтобы облегчить и ускорить смерть.
У пригвождённых, от грязных гвоздей и жаркого солнца, уже через несколько часов начинался сепсис, человек впадал в горячечный бред и быстро отходил. Христа гвоздями не прибивали.
Был и ещё один способ ускорить кончину. В истории он остался почему-то под названием «перебивание голеней».
На самом деле, голени не перебивали, а просто перерезали артерии на ногах. Вся кровь из висящего человека быстро вытекала, и он умирал.
Гестасу и Дисмасу артерии перерезали. Христу – нет. Интересна мотивировка: а он уже и так умер!
С чего бы это он умер? Римский солдат ткнул Христа снизу вверх остриём копья. Пошла кровь. И на этом основании солдат объявил, что «пациент» мёртв. Странно. Уж кто-кто, а солдат должен знать, что у мёртвых кровь не течёт!
Итак, разбойники мертвы. Их трупы, по старой доброй традиции, сбрасывают в долину Еннома. А тело Иисуса отдают... сторонникам Иисусовым – Никодиму и Иосифу Аримофейскому. Членам синедриона, между прочим. Тело они переносят в сад к Иосифу, оборачивают тканью, пропитанной алоэ и смирной. Это может быть процессом бальзамирования. Но это может быть и обычной перевязкой.
Что такое смирна, мы сейчас не знаем. Но алоэ – известный антисептик. Перевязанное тело Христа кладут в склеп. А куда ещё положить «мёртвого»?
Каиафа понимает, что его обвели вокруг пальца. Он мчится к Пилату: как же так? Деньги взял, а преступник жив! Пилат пожимает плечами: ничего не знаю, по моим данным, преступник мёртв, я и сам удивился, что так быстро... Даже, понимаешь, не успели вены перерезать. Впрочем, дорогой Каиафа, если не верите, сами поставьте стражу у склепа.
Пилат явно издевается: какая стража! Ведь, суббота, правоверные сидят по домам и ничего делать не имеют права! Тогда Каиафа решается: просит Пилата поставить у склепа римскую охрану. Это уже шаг отчаяния.
А Пилату только того и надо. Стража выставлена. А тело пропадает. На вопрос левитов: «Где тело?» – легионеры, цинично усмехаясь, говорят, что не знают: уснули-де и ничего не видели. Может, унесли. А может, сам ушёл...
Вы верите, что римский солдат уснул на посту? Вы верите, что римский легионер, уснувший на посту, так легко в этом признается? Я не верю. За сон на посту, вообще-то, смертная казнь положена.
И, всё-таки, где же Христос?
Бей жидов, спасай Рим!
Скорее всего, Иисус – во дворце у Ирода. Или в резиденции самого Пилата.
Во дворце Ирода Иисус прожил почти год. Странный это был год в жизни Христа – в его распоряжении великолепный дворец, общение с умным, образованным Иродом, возможность общаться с друзьями. И, вместе с тем, – полная организационная и творческая бездеятельность.
Впрочем, прежде чем поселиться на положении добровольного арестанта у Ирода, Христос некоторое время, похоже, пользовался свободой передвижения.
Он встречался с апостолами, говорил с ними. Зная, что его ищут, он, возможно, перемещался «в неузнаваемом виде».
Дело в том, что Пилат ещё не определился, что же ему делать с Христом. Он не знает, когда ему выступать со своим легионом на поддержку Сеяна: со сроками заговора пока полная неясность. И вообще, в метрополии творится что-то непонятное.
...Обычно антиеврейские настроения в Риме совпадали с обострениями финансовых кризисов.
Тиберий, кстати, не очень поддавался настроениям толпы. Напротив, наиболее талантливых, молодых и зажиточных иудеев он спасал, прятал от расправ, отсылая их на службу в провинцию.
Но его борьба с роскошью и экономикой проедания результатов не давала. Тогда Тиберий сменил курс, отказался от директивной экономики и начал проводить радикальные экономические реформы. Он решился на передел собственности.
Сенат издал, а Тиберий утвердил два эдикта о реструктуризации долгов.
Первый эдикт гласил, что все должники должны немедленно вернуть заимодавцам (иудейским ростовщикам, игравшим роль банков) две трети всех долгов.
Второй эдикт велел немедленно обратить две трети имущества всех ростовщиков в недвижимость. Это был не просто взаимозачёт, не просто конфискация имущества знати за долги.
Тиберий убивал сразу двух зайцев – самые задолжавшие римляне больше не смогут роскошествовать, «проедая империю», а отправятся в провинцию заниматься своими латифундиями.
А иудеи, лишившись свободных средств, уже не смогут заниматься ростовщичеством, а будут вынуждены тратить средства на обслуживание своей, вновь приобретённой собственности: не в характере иудеев запускать земли и проматывать состояния.
Вместе с этой, из Рима приходит ещё одна нехорошая новость: заговор Сеяна раскрыт. И как глупо всё получилось!
Внучатый племянник Тиберия Гай Калигула, молодой, честолюбивый и умный, назначен великим понтификом, то есть, главным жрецом – человеком, который может манипулировать предсказаниями авгуров, гаруспиков и их заклинаниями посылать в бой легионы.
Гай – противник Сеяна. До выяснения отношений с Калигулой Сеян мятеж откладывает. А отложенный мятеж – неудавшийся мятеж.
В общем, пока Сеян раздумывал, контрразведка не дремала. Сеяна взяли, взяли и его подельников. Всех, кроме хитрого Пилата. Пилат отделался выговором: его участие в заговоре доказать не удалось.
Крах заговора всё поменял в жизни Пилата. Получилось, что он никуда со своими легионами не едет. Вот теперь-то этот парень из Назарета, которого Пилат спас на всякий случай, ему и пригодится.
Не только Пасха празднуется в Иудее. Есть праздник Пятидесятницы. Есть праздник опресноков.
И каждый раз на бирже возле храма ажиотаж. Пилат может немного пошантажировать левитов Иисусом, который теперь действительно страшен для фарисеев, ведь он – Воскресший! Воскресший Живой Бог – да он может просто повыгонять всех этих старперов из кормушки!
«МММ» начала эры
Чтобы взять под контроль финансовые потоки храма, Пилату нужна христианская партия. И в 31 году, к празднику Пятидесятницы, апостолы, во главе с Петром, прибывают в Иерусалим, что называется, с первым дилижансом.
Пётр и Иоанн выходят на площадь храма и делают ряд программных заявлений. Пётр – «заместитель» Христа, Иоанн – юное дарование, будущий создатель бестселлера «Апокалипсис».
К чему же они призывают? Они призывают строить пирамиду! Они призывают сограждан продавать дома, земли, мастерские – и вкладывать деньги «в апостолов».
Что происходит? Ничего особенного – Пилату нужен оборотный капитал для финансовых спекуляций на меняльных столах.
Понимая, что Пилат вскоре отнимет у синедриона валютно-спекулятивный бизнес, и, пользуясь эдиктами Тиберия, левиты начинают лихорадочно вкладывать деньги в недвижимость – покупают у граждан мастерские, дома, виноградники.
Апостолам это на руку: вырученные деньги горожане несут, под большие проценты, апостолам.
Причём, разборки идут уже на чисто мафиозном уровне. Некая супружеская чета – Анания и Сапфира – продали свою землю и принесли деньги в свою новую христианскую Семью.
Но часть денег от Петра супруги, всё же, утаили. Узнав об этом, апостол Пётр убивает супружескую чету прямо у храма! Мотивировка: утаили деньги от Семьи.
Даже для потрясаемого переменами Иерусалима это – вопиющее преступление. Ай да иисусовцы! Начали с погромов в храме и закончили убийствами!
Возмущение – столь велико, что Иоанна и Петра арестовывают тут же и бросают за решётку: «И наложили руки свои на апостолов и заключили их в народную темницу».
Народная темница – это общеуголовная тюрьма. Но сидят апостолы недолго. Как скромно рассказывает об этом Писание, ночью пришёл ангел и освободил апостолов. Видимо, ангел носил римские «погоны».
Далее всё идёт по плану – Пётр, как об этом откровенно сказано в Писании, назначает нескольких честных провинциалов из своей партии «пещись о столах». То есть, отвечать за меняльные столы. Этих столов пока семь.
Некоторые богословы полагают, будто речь идёт о неких столах, где раздавался бесплатный суп малоимущим. Полнейшая глупость! За похлёбку людей не убивают.
Нет, речь идёт явно о тех самых столах, с которых вся эта история и начиналась...
План Иисуса начал воплощаться в жизнь. Петру удалось «оторвать», пока что, семь мест на бирже и набрать первичный капитал за обещание больших процентов.
А что же Христос?
Эпилог
По приказу Пилата, Иисус наверняка отправился из Галилеи в Иерусалим вместе с апостолами. Но вопрос, зачем он туда идёт, не переставал беспокоить Иисуса.
За время вынужденного безделья в Иродовом дворце, Иисус не мог не видеть, что реальным руководителем его партии (общины, церкви) стал Пётр. Но деяния Петра не соответствовали целям Иисуса. Целью Иисуса были социальная, правовая, экономическая реформы, а вовсе не передел собственности между фарисеями и Пилатом...
Естественно, Иисус спорил с Петром. Отголоски этого спора сохранили Евангелия. Даже по тем скудным словам, которые до нас дошли, видно, что спор этот – нервный и эмоциональный.
Речь идёт о старой дружбе и идеалах: «Любишь ли ты Меня?» О преемственности: «Паси овец Моих...»
Общий смысл их разговора на повышенных тонах: «Что тебе дороже, Пётр, – наши мечты, наши идеи или соблазн денег и власти?»
Тем паче, что бывший наемник соблазну денег и власти очень и очень подвержен. Не зря же он порывается немедленно отослать юношу Иоанна прочь от разговора «первых лиц».
Это – продолжение их старого спора. Помните? «Отойди от Меня, сатана, ты Мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое».
Мы не знаем, чем кончился тот разговор. Мы знаем лишь, что Иисус в Иерусалим не вернулся. Мы знаем, что Пётр был человек невоздержанный и честолюбивый.
Пилату пришлось иметь дело с Петром... Возможно, прокуратор был даже рад этому обстоятельству: Пётр был более предсказуем.
А воскресший Иисус был опасен не только для фарисеев, но и отчасти для Пилата. Так что, неизвестно, Пётр ли убил Христа, Пилат ли убрал его по-тихому...
Царь Ирод не дожил до Иудейской войны – был сослан императором Калигулой в Галлию, где и скончался через несколько лет, после описанных событий.
Император-реформатор Тиберий также умер своей смертью. Пришедший ему на смену Гай Калигула отправил Пилата в отставку.
Пилат вернулся в Европу, купил в Галлии (кантон Веве нынешней Швейцарии) большое поместье, где и прожил остаток дней.
Каиафа был первосвященником ещё четыре года, потом оставил пост, и дальше след его теряется.
Все персонажи Евангелия умерли в первом веке нашей эры. А история покатилась дальше...